Пожар в Шушарах, или имеет ли право собственник рисковать своим имуществом

Здравствуйте, уважаемые коллеги, дорогие друзья. Свое сотрудничество с порталом «PRO ПБ» в этом году я хотел начать с серии небольших лекций по категорированию помещений по взрывопожарной и пожарной опасности. Но очередной грандиозный пожар в поселке Шушары под Санкт-Петербургом внес в эти планы свои коррективы. Этот пожар поставил очередной антирекорд по площади, которая составила 70 000 квадратных метров. И это в очередной раз подтверждает то, что мы с некоторыми коллегами говорим уже не один год: «С пожарной безопасностью в стране очень неблагополучно». Правда, и некоторые чиновники МЧС, и некоторые частные специалисты с альтернативным мышлением и точкой зрения считают, что все в порядке и в упор не видят того, что происходит.

Недавно мне прислали ссылку на комментарий, который оставил такой вот альтернативно мыслящий специалист под одним из видео с моим участием: «Но вот чего ему не хватает, так это аналитики. Все прогнозы как-то не сбываются. Часто ошибается или подтасовывает информацию, чтобы получить необходимый результат». Я, как обычно, оставлю без внимания личные выпады этого доброго человека в мой адрес по причинам, о которых уже говорил как раз на канале «PRO ПБ», отвечая его единомышленникам. Ссылка на этот ответ будет в описании. Кому интересно, тот может посмотреть, что там было сказано. А вот его утверждение о том, что мои прогнозы не сбываются, заслуживает внимания. Потому что, во-первых, у меня был собственно только один прогноз. А во-вторых, этот прогноз по-прежнему игнорируют те, кто, наверное, думает так же, как этот комментатор и кто определяет политику пожарной безопасности в нашей стране. В 2012 году я опубликовал в журнале «Пожаровзрывобезопасность» первую статью о том, к чему может привести в современных условиях так называемое гибкое нормирование. Но я тогда говорил очень обобщенно просто о вреде гибкости закона и о том, что нам необходимо не гибкое нормирование, а нулевая терпимость к нарушениям правил. А вот в 2017 году мы с коллегой опубликовали в том же журнале более конкретный прогноз в статье «Презумпция виновности или горящая Россия-2». Опубликовали, так как уж очень стало очевидно, куда ведет политика гибкого нормирования. В этой статье было напрямую сказано: «Вам мало 18 крупных пожаров? Так будут еще». И уточнялось: «Для бизнеса как основного виновника пожаров необходимо ввести "презумпцию виновности". В противном случае количество жертв и объемы ущерба будут расти в геометрической прогрессии». Ну и что из этого не сбылось? К моему глубокому сожалению, после этого прогноза и в соответствии с ним пошли такие пожары, как пожар в торгово-развлекательном центре «Зимняя вишня» с 37 погибшими детьми. Пожары в торговом центре «Синдика» или на складах «Озон» с кошмарной колоссальной площадью больше 50 000 квадратных метров. Буквально в конце того года сгорел торговый центр в Улан-Удэ, что прошло практически незамеченно, — мы уже привыкли. Хотя площадь пожара там тоже была «дикая» для торговых центров — более 20 000 квадратных метров. И новый рекордсмен по площади — пожар в Шушарах с новым антидостижением пожарной профилактики, с площадью 70 000 квадратных метров. Это все, к сожалению, показывает, что мои прогнозы как раз-таки сбываются. А сбываются они из-за того, что, как и было сказано в статье 2012 года, пойдя слишком рано по пути гибкого нормирования, потакая жадности коммерсантов, те, кто затеял вот всю эту реформу пожарной безопасности, ввели опасный постулат о праве собственника рисковать имуществом. И как раз об этом мы сегодня и поговорим, поскольку именно этим многие коллеги оправдывают закономерность и неважность, незначительность таких пожаров. Никто же не погиб, а сгорел склад, да и, господи, собственник имеет право рисковать имуществом.

Мне попалась на эту тему очень интересная презентация бывшего зам. начальника кафедры государственного пожарного надзора академии ГПС Ягодки Евгения Алексеевича. Сам доклад называется «Оптимизация затрат на противопожарную защиту объектов». И мысль о том, что собственник имеет право рисковать имуществом, постоянно подчеркивается в этом докладе. И вот эта мысль пожарных теоретиков подхватывается практиками и собственниками, теми, кто не хочет делать, скажем, внутренний противопожарный водопровод. И даже действительно грамотные талантливые пожарные специалисты, такие как, например, Владимир Зубков, а я его знаю уже больше 10 лет как высококлассного профессионала, они тоже оперируют этой мыслью, чтобы дать ответ на вопрос по теме, обратите внимание на название «Уход от внутреннего противопожарного водопровода». Коллега объемно и долго пишет, объясняя все со ссылками на нормы, погружается в принципы обеспечения пожарной безопасности по логике авторов пожарного техрегламента, но дальше начинает рассуждать не о пожарной, а о предпринимательской стороне вопроса и делает «прекрасный» вывод: оказывается, противопожарный водопровод есть источник опасности, хотя он и отмечает, что одна из его целей — защита имущества. Но тут же он снимает эту неудобную для предпринимателя цель этим самым постулатом: «Собственник имеет право рисковать имуществом, ведь это его аж конституционное право». И вот радостный собственник, получивший разрешение от пожарного специалиста, причем от специалиста хорошего, Владимир Зубков — действительно очень грамотный инженер. И вот, получив такое приятное известие, этот коммерс использует методы гибкого нормирования, чтобы не делать внутренний противопожарный водопровод, потому что, по его мнению и по мнению официальной политики МЧС, он имеет право рисковать своим имуществом. Правда, надо сказать, что все чаще звучат голоса против этого довода.

Мы с коллегой в 2017 году описали его методологическую ошибочность в той же самой статье, о которой я уже говорил. Но сейчас на это обращают внимание уже другие специалисты. Готовясь к записи этого видеоролика, я с удовольствием посмотрел, как на одной из конференций, организуемых руководством портала «PRO ПБ», Денис Геннадьевич Пронин заявил об ошибочности утверждения о праве собственника рисковать своим имуществом и убедительно доказал несостоятельность этого утверждения уже с правовых позиций. Ссылку на его доклад тоже можно будет найти в описании к этому ролику. А сегодня я хотел бы развенчать этот постулат с позиций экономических, напомнив собственникам о том, что их имущества, по сути своей, просто нет. Особенно, если посмотреть на это под таким вот углом: давайте подумаем, на что повлияли пожары в «Озон», «Синдике», «Вайлдберриз» в Шушарах. Только ли на кошелек владельцев? Вовсе нет. Они повлияли на нас с вами. Вот, например, пожар 2022 года в «Озон», который до недавнего времени был рекордсменом. После него руководство компании «Озон» направило письмо вице-премьеру, главе Минпромторга Денису Мантурову и попросило льготный кредит на совершенствование систем пожарной безопасности на всех своих объектах, а также участок земли в Подмосковье под строительство нового логистического объекта. Я не знаю, удовлетворило ли правительство просьбу этих коммерсантов или нет. Наверное, надо сделать запрос. Но если да, мне очень интересно следующее: получается, что прибыль от бизнеса — это частное дело бенефициаров «Озон», а вот последствия — это как бы наша общая тема. Ведь государство поддерживает на налоги, у государства нет своих денег, а налоги — это наши с вами деньги. Я уже не говорю про экологический ущерб, про ущерб для здоровья, про моральный ущерб тех, чьи покупки, оплаченные, кстати, сгорели. Давайте только об имуществе и о праве собственника, рисковать, то есть об экономике.

---

Пожары в OBI и "Стройтракт" диверсия или...

Блог Князева Павла Юрьевича

---

Экономика пожарной безопасности — старое направление в пожарном деле. Но, насколько мне известно, это направление немного пробуксовывает сейчас. Учебников, конечно, по этой дисциплине море. Но вот актуальные и свежие исследования я нашел только в одной книге «Земля, люди пожары». В этой работе (в параграфе 1.5) прекрасно описана стоимость пожара. Авторы этой монографии описывают прямой и косвенный ущерб от пожаров в долях от ВНП, валового национального продукта, макроэкономического показателя, отражающего общую рыночную стоимость всех изготовленных национальными резидентами товаров и услуг в течение периода на территории страны и вне ее из ресурсов, принадлежащих этим резидентам. Авторы выводят очень интересные средние данные об ущербе и о затратах на пожарную безопасность, получая то, что очень верно называют стоимостью пожара, и сравнивая ее с потерями от пожаров. Особенно интересно это показано на примере США, где эти данные просматриваются в динамике с 1980 по 2014 год. По результатам такого тщательного анализа выводится соотношение затрат на пожарную безопасность к потерям от пожаров и делается закономерный вывод, что в большинстве стран, данные по которым указаны в этом исследовании, затраты на пожарную безопасность значительно превышают ущерб от пожаров. Выводится очевидная зависимость: потери от пожаров снижаются с ростом затрат на пожарную безопасность. А теперь внимание — вопрос: как эту таблицу и этот график воспримет среднестатистический менеджер? Он скажет, наверняка скажет: «Вот, смотрите, да пусть горит, мы построим пять раз новое, чем будем тратить деньги на противопожарную защиту». И на первый взгляд он будет прав. Ведь какой смысл тратить 100 рублей на защиту того, что стоит 20 рублей? Люди, вроде как, защищены, а имущество пять раз отстроить — это же право собственника рисковать своим имуществом. «Ура, мы были правы», — скажут эти менеджеры. И вот тут опять же, по моему субъективному мнению, нужно очень и очень крепко подумать. Ведь все это верно, только если мы знаем, каков реальный ущерб от пожара может быть. Во-первых, приведенные данные приведены только по зарубежным странам, по России расчетов подобного рода нет. Расчет косвенного ущерба от пожара не ведется. В нашей официальной статистике вообще нет позиции «косвенный ущерб». Да и прямой ущерб определяется очень любопытно. Давайте посмотрим. Вот, пожалуйста, посмотрите, у нас каждый год примерно одинаковый ущерб от пожаров: 15 млрд — в 2018 году, 18 млрд — в 2019, 20 млрд (больше всего по пятилетке) — в 2020 году, 16 млрд— в 2021 году и, внимание, 18 млрд — в 2022 году. Для удобства я все округлил. Но позвольте, товарищи статистики, по вашей статистике количество пожаров в 2022 году по сравнению в 2020 годом снизилось в 1,2 раза. Соответственно, логично, что по этой же таблице и ущерб снизился сопоставимо в 1,2 раза. Тут вроде бы все верно. Странно только, что в 2022 году и произошел пожар в «Озон». Один-единственный пожар, прямой ущерб от которого составил 11 млрд рублей. Ответственность, простои и остальное, то есть косвенный ущерб, был застрахован на 1 млрд, а на 11 только то, что напрямую было уничтожено огнем: товары на складе, оборудование, инвентарь, мезонины, стеллажные системы, погрузчики. То есть это имущество стоило 11 млрд рублей, ведь страховая сумма не может превышать страховую стоимость в силу статьи 951 Гражданского кодекса Российской Федерации. То есть в 2022 году ущерб только от одного этого пожара должен был бы составить больше половины ущерба от каждого предыдущего года этой пятилетки. И где он, этот ущерб, в статистике? Можно было бы подумать, что раз имущество застраховано, то и ущерба нет, поэтому он и не вошел в статистику. Но согласно приказу МЧС России от 21 ноября 2008 года № 714 учету подлежит ущерб от пожара, независимо от степени его возмещения страховыми организациями, страховыми фондами, резервами, юридическими и физическими лицами. Так как же так? Куда делись эти 11 млрд? Ведь, еще раз, таких крупных пожаров в 2020 году не было. Ведь, повторюсь, только этот один пожар — это больше половины от того ущерба, который был в 2020 году и который был самым крупным прямым ущербом за пятилетку. Ведь число пожаров в 2022 году не уменьшилось вдвое, чтобы эти 11 млрд никак вообще не отразились в статистике. Я подумал: «Ну, может, в статистике по видам объектов будет какой-то скачок». Нет. В 2022 году, по официальной статистике МЧС, ущерб от пожаров в складских зданиях составил примерно 165 млн рублей. Не похоже как-то на 10 млрд. Да даже если не смотреть статистику по объектам, а просто рассуждать логически, что получается? Ребята, каждый год всегда примерно одинаковое количество пожаров и соотношение их с ущербом плюс-минус. Но в 2022 году при таком колоссальном ущербе от одного пожара ничего не поменялось.

Внимательный зритель, правда, заметит мощный резкий четырехкратный рост количества пожаров в 2019 году и возразит, что количество пожаров изменилось значительно. Но это не так. Это произошло из-за изменений правил учета. Статистически в пожары начали включать то, что раньше называли загорание. Загорание — это неконтролируемое горение без нанесения ущерба, или неконтролируемое горение, не причинившее материального ущерба, или случаи неконтролируемого горения, не причинившие материальный ущерб. То есть, повторим, загорание статистически превратили в пожары, хотя ущерба там никогда и не было, не было по определению. Порядок цифр при этом в ущербе не поменялся — как был ущерб от пожаров на уровне 17 млрд рублей в среднем каждый год, так и остался. Но это изменение в статистике позволило некоторым чиновникам сделать великолепный ход. Это изменение правил учета позволяет показать на бумаге эффективность работы по снижению материальных потерь от одного пожара. Ведь теперь ущерб, который на самом деле остался неизменным, начали делить на количество пожаров, включая бывшие загорания, при которых ущерба нет априори, что, естественно, снизило статистический ущерб от одного пожара в разы, а значит, по мнению чиновников, эта статистика подтверждает вывод о том, что затраты на пожарную безопасность превышают ущерб от пожаров и что вообще все хорошо и идет на снижение, по сравнению с тем же 2018 годом. Только такая статистика заставляет еще раз вспомнить слова одного генерала, бывшего главного госинспектора по пожарному надзору одного из субъектов Федерации, который говаривал: «Статистика — вещь упрямая, но управляемая». Очень интересно, какая будет оценка ущерба от пожара в Шушарах и как она отразится на общей статистике 2024 года. Посмотрим на это в 2025 году. Ведь если площадь пожара в Шушарах была больше, чем площадь пожара в «Озон», значит, и сумма прямого ущерба должна быть больше, ведь это же склады, причем примерно с одной и той же товарной номенклатурой. Чем больше сгорело, тем больше ущерб. Так что тут нужно тоже очень внимательно проследить за информацией. Правда, все эти доводы будут, как я предполагаю, отметаться теми, кто убежден в праве собственника рисковать своим имуществом. А это, повторюсь, и некоторые пожарные специалисты, и расслабленные этими пожарными специалистами коммерсанты. И поэтому правильному пожарному специалисту нужно быть готовым возразить им в ответ на их главный довод. Ответить можно так: «Есть такое понятие “валовый национальный доход”. Есть понятие “валовый внутренний продукт”. И ущерб от пожаров на эти макроэкономические показатели влияет отрицательно, в сторону уменьшения. Тогда как создание новых услуг и работ в области пожарной безопасности влияет на эти же показатели положительно». И, соответственно, оперировать такими понятиями, чтобы разрешить собственнику что-то не делать, — это попросту вредить государству. Но на это они обычно утверждают, что, как мы разобрали, затраты на пожарную безопасность превышают ущерб от нее. И возражая на это, нужно, показав недостоверность статистики хотя бы по тем примерам, которые я привел ранее, заявить, что раз статистика недостоверна, то и выводы о превышении затрат над ущербом преждевременны. И чтобы этот вывод был справедлив, нужно смотреть все исключительно пообъектно, а не в общем.

Знаете, я лично очень сомневаюсь, что затраты на пожарную безопасность склада «Вайлдберриз» в Шушарах превышают тот прямой ущерб, который был предварительно озвучен по этому пожару. Я думаю, что как раз-таки наоборот, потому что я знаю, как в Шушарах экономили на пожарной безопасности. Я работал с документом, который был представлен в качестве подтверждения пределов огнестойкости строительных конструкций этих складов. Не конкретно этого склада «Вайлдберриз», а того, который рядышком. Вот отчет по оценке предела огнестойкости ограждающих конструкций в многофункциональном комплексе оптовой торговли как раз в поселке Шушары. А вот вывод о пределах огнестойкости строительных конструкций на основе древнего, восьмидесятых годов, пособия ЦНИИСК им. Кучеренко. Причем если по предельному состоянию потеря теплоизолирующей способности — это можно как-то принять, если с натяжкой, можно это принять по предельному состоянию потери несущей способности, то по потере целостности это пособие ничего не подтверждает. Да и в принципе, так определять пределы огнестойкости строительных конструкций незаконно.

Я, коллеги, работаю не только в сфере профилактики, до того, как пожар возник, но периодически и по пожарам, которые уже произошли. И здесь мне совершенно ясно, что кому-то было жалко денег на то, чтобы, как это требуется по закону, провести огневые испытания строительных конструкций или, пускай, даже определение пределов огнестойкости расчетными методами — это все дорого. Вместо этого заказали бумажки, которые, как они думали, их прикрывают. И чего они добились в итоге? Дикого распространения пожара, который, если бы здание строилось по нормам, не должен был бы превысить 10 400 квадратных метров площади, так как он должен был бы ограничиться одним пожарным отсеком. Поэтому-то, коллеги, и нельзя утверждать, что верен постулат «наши затраты превышают ущерб от пожара». Нельзя делать это, основываясь на нашей статистике или тем более на статистике американской. Потому что, мне кажется, сейчас даже у самых моих критически настроенных зрителей, но должно зародиться сомнение в этой статистике, как и в этом тезисе. Мы можем посчитать только по конкретному предприятию и конкретному пожару соотношение затрат и ущерба. А пока просто даже предварительный, примерный в уме расчет показывает, что 11 млрд рублей ущерба — больше половины от среднего годового ущерба по всей стране — не сравнимо с затратами на противопожарную защиту и склада «Вайлдберриз», и склада «Озон». А я напомню, что все-таки это наш общий ущерб. И пожарная охрана, по моему мнению, должна, если, конечно, ее руководители мыслят государственно, думать и об этом, а не твердить как попугайчики: «Собственник имеет право рисковать имуществом, это его имущество, его дело». Отвечу им словами персонажа великого русского артиста Анатолия Дмитриевича Папанова: «Это наше дело. Мы будем просто-таки нещадно бороться с лицами, живущими, допустим, на нетрудовые доходы». Ну что же, вслед за ним повторю то, что, по моему мнению, должно быть максимой в работе каждого правильного пожарного специалиста. Мы будем просто-таки нещадно бороться с лицами, допускающими нарушения требований пожарной безопасности, потому что это не их, это наше дело, потому что это общий экономический интерес. Надеюсь, что эта видеолекция поможет в такой борьбе. На этом попрощаюсь с вами, уважаемые коллеги, дорогие друзья. Боритесь за каждый рубль! До встречи на портале «PRO ПБ».

Данный материал отражает точку зрения автора. Мнение редакции портала «PRO ПБ» может не совпадать с позицией автора блога.

В разделе:

Читай также

Больше популярных статей

Изменение класса функциональной пожарной опасности. Процедура

В данном материале автор блога Князев П.Ю. отвечает на очень непростой вопрос, связанный с подтверждением процедуры изменения класса функциональной пожарной опасности помещений, зданий и сооружений. При этом он, как обычно, аргументирует свое мнение исходя из четырех позиций: фактической пожарной опасности, требований законодательства, мнений МЧС и Минстроя, а также судебной практики.

читать полностью

Серия «Кошмарим с умом». Действуют ли новые нормы в старых зданиях

Автор блога Князев П.Ю. постарался максимально простым и доступным языком разъяснить проблемный вопрос относительно применения современных требований пожарной безопасности к старым зданиям.

читать полностью

Выбор огнетушителя по модельному рангу пожара. Шаг за шагом

Автор блога Князев П.Ю. подробно разъясняет порядок и особенности выбора огнетушителей в зависимости от ранга модельного очага пожара.

читать полностью

S-2940(A015)
808